Медико-социальная экспертиза

В настоящее время — основным документом, руководствуясь которым эксперты бюро МСЭ решают вопрос о наличии (или отсутствии) у больного признаков инвалидности — является вступивший в силу с 23.12.2014г. Приказ Минтруда России № 664н от 29.09.2014г.

Инвалидность устанавливается при процентах от 40% и выше (при одновременном наличии ОЖД в установленных категориях).
10-30% — инвалидность не устанавливается.
40-100% — соответствует категории «ребенок-инвалид» (для лиц моложе 18 лет).

Детский аутизм
7.1.2.1
В патопсихологическом синдроме на передний план выступают неврозоподобные расстройства, что проявляется в тормозимости, робости, пугливости, особенно при изменении привычной обстановки и при новых социальных контактах. Социально-коммуникативные интеракции присутствуют. Речевые навыки сформированы, используются в социально-коммуникативных контактах, в речи встречаются речевые «штампы» и стереотипы, но их количество незначительно, сформированы навыки самообслуживания. Сохраняется способность к обучению: обучается по массовой общеобразовательной программе в рамках Федеральных государственных образовательных стандартов, возможна необходимость индивидуального подхода. Наличие психопатологической симптоматики заметно не сказывается на поведении и адаптации (характеризуются менее глубоким аутистическим барьером, незначительной патологией в аффективной и сенсорной сферах). Имеющиеся проявления аутизма курабельны и поддаются медикаментозной и психолого-педагогической коррекции — 10-30%

7.1.2.1 (такой же номер — ошибка в нумерации пунктов)
В патопсихологическом синдроме доминирует выраженная психопатологическая симптоматика, сказывающаяся на поведении, затрудняющая адаптацию, характеризующаяся более сложными формами аффективной защиты, что проявляется в формировании патологических влечений, в компенсаторных фантазиях. Речь у детей данной группы более «штампованная», «стереотипная». Когнитивное функционирование, интеллектуальные и социально-коммуникативные интеракции умеренно нарушены/не сформированы по сравнению с возрастной нормой.
Обучение и получение образования возможно в рамках государственных образовательных стандартов в образовательных учреждениях общего назначения с использованием специальных методов обучения, специального режима обучения, в том числе часто при соблюдении индивидуального режима процесса обучения (обучения на дому) с применением при необходимости вспомогательных технических средств и технологий. Нуждаются в психолого-педагогической коррекции и психосоциальном сопровождении — 40-60%

Нарушения, указанные в пункте 7.1.2.1 — НЕ ЯВЛЯЮТСЯ основанием для установления инвалидности (так как размер процентов по этому пункту менее 40%).

При нарушениях, указанных в следующем пункте (и более тяжелых) с тем же номером 7.1.2.1 (это ошибка в нумерации пунктов документа) — инвалидность УСТАНАВЛИВАЕТСЯ (так как размер процентов по этому пункту от 40% и выше.

Проблема в том, что указанные пункты Приказа 664н ориентированы на больных в возрасте ориентировочно от 5 лет и старше — в связи с чем их сложно интерпретировать в отношении больных более младшего возраста.

В развитии детей есть понятие — эпикризные сроки.
Эпикризный срок — это период времени, в течение которого у ребенка должны появиться те или иные навыки.
На первом году жизни один эпикризный срок — 1 месяц, на втором — три месяца, на третьем — полгода.
И мы смотрим по степени задержки появления ключевых навыков.
Отставание на один эпикризный срок может быть и у здорового ребенка после перенесенного острого заболевания, это временно.

Выраженной задержкой считается отставание на три и более эпикризных срока.
Например — ребенок должен начать ходить в один год.
Если он не начал этого делать в 1 год и девять месяцев — грубая задержка, и если нарушения стойкие — то можно подумать и об инвалидности.

То же самое и по психическим навыкам.
Каждый навык имеет время своего нормального появления.
Отсутствие фразовой речи в 4 года — терпимо.
В шесть — уже грубая задержка.
Ну и параллельно смотрим понимание речи, навыки и т.д.

Применительно к Вашему случаю — возраст больного — 31 месяц (третий год жизни).
На третьем году жизни 1 эпикризный срок равен 6 месяцам.
Отставание на 3 эпикризных срока в этом возрасте соответствует отставанию на 18 месяцев (3 эпикризных срока х 6 месяцев = 18 месяцев).

Если психомоторные функции ребенка в возрасте 31 месяц будут отставать от нормы на 3 эпикризных срока, т.е. на 18 мес. и более, т.е. будут соответствовать навыкам ребенка в возрасте 13 мес. (31 — 18 = 13) или еще хуже, то это можно расценивать, как грубую задержку в его развитии и если эта задержка носит СТОЙКИЙ характер (не поддается лечению на протяжении не менее 6 мес.), то можно вести речь об установлении такому больному инвалидности.

Рассмотрим навыки ребенка в возрасте 13 мес. — согласно материалам статьи сайта:
О нарушении психомоторных функций у детей до 3-х лет в практике МСЭ
Запас понимаемых слов быстро расширяется
Словарный запас до 30 слов
Ориентируется в двух контрастных величинах (большой и малый), воспроизводит ранее разученные действия (кормит куклу, нанизывает кольца на стержень)
Ходит длительно, не присаживаясь, меняет положение (приседает, наклоняется, поворачивается, пятится)
Сам ест ложкой густую пищу

Как следует из предоставленной Вами информации — имеющиеся у Вашего ребенка навыки не соответствуют даже возрасту 13 мес., что расценивается, как грубая задержка психомоторных функций.
Если за время наблюдения и лечения у психиатра (в течении уже полугода) — у больного не отмечается заметной положительной динамики в состоянии здоровья, то такую патологию уже можно считать не только ГРУБОЙ, но еще и СТОЙКОЙ (не поддающейся лечению) и в этом случае — вероятность установления инвалидности при прохождении освидетельствования в бюро МСЭ достаточно высокая.

www.invalidnost.com

Как оформить инвалидность ребенку аутисту?

mama Deniski, пишет 13 января 2012, 16:30
Ростовская обл., 30 лет

К психиатру. Должны поставить на учет, завести карточку. В психиатрическую больницу топать придется, но ложиться не обязательно, хотя достают с такими требованиями, тут вам решать. Можно простоять год на учете и отправиться на МСЭ.

Можно получить и неврологическую, кстати. Удивительно, коли психиатр не видит проблем, то откуда диагноз то? Но как вариант, получите бумажку что с психиатрией проблем нет и суйте ее вашему неврологу, пусть он отправляет вас на комиссию.

Опишите нам ребеночка, что умеет, говорит ли — что у вас ЗПРР, ЗРР?

Просто аутизм щас врубают многим, а его в реале нет.

http://medzona-forum.ru/viewtopic.php?id=839 здесь почитайте основания получения неврологической инвалидности

Мне Главный врач ЦРБ ответил, что я имею право оформить 2 группу по психиатрии или 3 группу по неврологии.

Мы из Москвы,у меня деть на цыпочках ходит,нас направили в РДКБ №18 (где в-основном ДЦПшников лечат),лежали в ортопедии и мне мамы постоветовали оформить инвалидность,пока лежу,благо там МСЭ прям в больнице. Оформила на 2 года. В Этом году пошла в поликлинику уже,очень просила невролога и психиатра не отправлять нас в 6-ю(детская психиатрическая),тк и в поликлинике гоняют и там тоже. Они мне пошли на встречу и мы снова сделали инвалидность по неврологии до 18 лет. У нас Ограническое поражение ЦНС стоит и ЗПРР. Ну и напсиали что-то атм про стопы,ортопедический диагноз:) А в МСЭ особо не смотрели его,просто он сел,начал контруктор собирать,показали,как ходим,увидели,что не разговаривает и всё,сразу до совершеннолетия поставили инвалидность. Желаю вам отзывчивых врачей! Я принципиально не хотела психиатрический диагноз,в нашей стране-ни за что!

Да все бы хорошо. А учиться вы как собираетесь? В 6 без вашего согласия не могут направить, амбулаторно можно.

А то что МСЭ наплевать на госпитализацию, это как правило правда, часто вообще эти бумажки толком не смотрят. Это из ПНД психиатры требует, а в 6 психиатр может и не требовать госпитализации.

Вы,я так поняла,у меня спросили:) Учиться? Если честно,пока не озадачилась этой темой,мы индивидуально занимаемся,может надомное обучение сделаем,может частную школу найду,я собираюсь в Уфу переезжать,там есть школы,под кот

Я новичок на вашем сайте. Моему сыну 3,7 годика. Ставят диагноз — аутизм. Но пока не подтвержденный. Ребенок абсолютно ничего не говорит, ничего не умеет, очень избирателен к еде и играм и к прогулкам. в общем ко всему. Детки его не интересуют. Целыми днями смотрит мультики, скачет на батуте, игрушками не играет толком. В последнее время появилось новое увлечение — рвет бумагу. Каждый день мешками выкидываем. С рождения стояли на учете у невролога, но врач нам говорил, что у нас все в порядке! Пока мы уже сами не попросили направление к психиатру! Вот встали на учет к нему. Ждем когда подтвердится наш диагноз. Хотим оформить инвалидность и садик. Не знаем с чего начать? Можем кто-нибудь подскажет. Нужно не терять времени и искать центры какие-нибудь. Мы в Челябинске живем.Подскажите у кого есть такой опыт, пожалуйста. Не знаем с чего начать и что предпринять.Уже потеряли много времени. Заранее спасибо!

Приобрести эффективные лекарства для лечения этого заболевания

www.medkrug.ru

Инвалидность при ЗПРР, Аутизме

Ссылку прилагать не стала, скопировано с сайта медико-социальной экспертизы, может кому и пригодится.

Моему сыну 2.7 лет, диагноз F83 и аутистический синдром.Диагноз установлен в январе 2015 года, на учёте у психиатра с марта 2015 года.Скоро(12.10.2015) у нас комиссия мсэ, каковы шансы, что ребёнка признают инвалидом?

В настоящее время — основным документом, руководствуясь которым эксперты бюро МСЭ решают вопрос о наличии (или отсутствии) у больного признаков инвалидности — является вступивший в силу с 23.12.2014г. http://www.invalidnost.com/forum/3-2428-1

К данному Приказу имеется Приложение в виде таблицы, в которой приведена количественная (в процентах) оценка степени тяжести различной патологии (заболеваний).

Инвалидность устанавливается при процентах от 40% и выше (при одновременном наличии ОЖД в установленных категориях).
10-30% — инвалидность не устанавливается.
40-100% — соответствует категории «ребенок-инвалид» (для лиц моложе 18 лет).

Детский аутизм
7.1.2.1
В патопсихологическом синдроме на передний план выступают неврозоподобные расстройства, что проявляется в тормозимости, робости, пугливости, особенно при изменении привычной обстановки и при новых социальных контактах. Социально-коммуникативные интеракции присутствуют. Речевые навыки сформированы, используются в социально-коммуникативных контактах, в речи встречаются речевые «штампы» и стереотипы, но их количество незначительно, сформированы навыки самообслуживания. Сохраняется способность к обучению: обучается по массовой общеобразовательной программе в рамках Федеральных государственных образовательных стандартов, возможна необходимость индивидуального подхода. Наличие психопатологической симптоматики заметно не сказывается на поведении и адаптации (характеризуются менее глубоким аутистическим барьером, незначительной патологией в аффективной и сенсорной сферах). Имеющиеся проявления аутизма курабельны и поддаются медикаментозной и психолого-педагогической коррекции — 10-30%

7.1.2.1 (такой же номер — ошибка в нумерации пунктов)
В патопсихологическом синдроме доминирует выраженная психопатологическая симптоматика, сказывающаяся на поведении, затрудняющая адаптацию, характеризующаяся более сложными формами аффективной защиты, что проявляется в формировании патологических влечений, в компенсаторных фантазиях. Речь у детей данной группы более «штампованная», «стереотипная». Когнитивное функционирование, интеллектуальные и социально-коммуникативные интеракции умеренно нарушены/не сформированы по сравнению с возрастной нормой.
Обучение и получение образования возможно в рамках государственных образовательных стандартов в образовательных учреждениях общего назначения с использованием специальных методов обучения, специального режима обучения, в том числе часто при соблюдении индивидуального режима процесса обучения (обучения на дому) с применением при необходимости вспомогательных технических средств и технологий. Нуждаются в психолого-педагогической коррекции и психосоциальном сопровождении — 40-60%

Нарушения, указанные в пункте 7.1.2.1 — НЕ ЯВЛЯЮТСЯ основанием для установления инвалидности (так как размер процентов по этому пункту менее 40%).

При нарушениях, указанных в следующем пункте (и более тяжелых) с тем же номером 7.1.2.1 (это ошибка в нумерации пунктов документа) — инвалидность УСТАНАВЛИВАЕТСЯ (так как размер процентов по этому пункту от 40% и выше.

Проблема в том, что указанные пункты http://www.invalidnost.com/forum/3-2428-1 ориентированы на больных в возрасте ориентировочно от 5 лет и старше — в связи с чем их сложно интерпретировать в отношении больных более младшего возраста.

Есть общие принципы установления инвалидности детям в возрасте до 5-7 лет.
Основанием для установления инвалидности в этом возрасте является СТОЙКАЯ (не поддающаяся лечению в течении не менее, чем 6-12 мес. перед МСЭ) патология, ведущая к отставанию в развитии ребенка на 3 и более эпикризных срока.

В развитии детей есть понятие — эпикризные сроки.
Эпикризный срок — это период времени, в течение которого у ребенка должны появиться те или иные навыки.
На первом году жизни один эпикризный срок — 1 месяц, на втором — три месяца, на третьем — полгода.
И мы смотрим по степени задержки появления ключевых навыков.
Отставание на один эпикризный срок может быть и у здорового ребенка после перенесенного острого заболевания, это временно.

Выраженной задержкой считается отставание на три и более эпикризных срока.
Например — ребенок должен начать ходить в один год.
Если он не начал этого делать в 1 год и девять месяцев — грубая задержка, и если нарушения стойкие — то можно подумать и об инвалидности.

То же самое и по психическим навыкам.
Каждый навык имеет время своего нормального появления.
Отсутствие фразовой речи в 4 года — терпимо.
В шесть — уже грубая задержка.
Ну и параллельно смотрим понимание речи, навыки и т.д.

Применительно к Вашему случаю — возраст больного — 31 месяц (третий год жизни).
На третьем году жизни 1 эпикризный срок равен 6 месяцам.
Отставание на 3 эпикризных срока в этом возрасте соответствует отставанию на 18 месяцев (3 эпикризных срока х 6 месяцев = 18 месяцев).

Если психомоторные функции ребенка в возрасте 31 месяц будут отставать от нормы на 3 эпикризных срока, т.е. на 18 мес. и более, т.е. будут соответствовать навыкам ребенка в возрасте 13 мес. (31 — 18 = 13) или еще хуже, то это можно расценивать, как грубую задержку в его развитии и если эта задержка носит СТОЙКИЙ характер (не поддается лечению на протяжении не менее 6 мес.), то можно вести речь об установлении такому больному инвалидности.

Рассмотрим навыки ребенка в возрасте 13 мес. — согласно материалам статьи сайта:
http://www.invalidnost.com/publ/sotrudnikam_sluzhby_mseh/o_narushenii_psikhomotornykh_funkcij_u_detej_do_3_kh_let/3-1-0-506
Запас понимаемых слов быстро расширяется
Словарный запас до 30 слов
Ориентируется в двух контрастных величинах (большой и малый), воспроизводит ранее разученные действия (кормит куклу, нанизывает кольца на стержень)
Ходит длительно, не присаживаясь, меняет положение (приседает, наклоняется, поворачивается, пятится)
Сам ест ложкой густую пищу

Как следует из предоставленной Вами информации — имеющиеся у Вашего ребенка навыки не соответствуют даже возрасту 13 мес., что расценивается, как грубая задержка психомоторных функций.
Если за время наблюдения и лечения у психиатра (в течении уже полугода) — у больного не отмечается заметной положительной динамики в состоянии здоровья, то такую патологию уже можно считать не только ГРУБОЙ, но еще и СТОЙКОЙ (не поддающейся лечению) и в этом случае — вероятность установления инвалидности при прохождении освидетельствования в бюро МСЭ достаточно высокая.

m.baby.ru

Почему я не хочу оформлять инвалидность своему ребенку

На практике ребенок-аутист почти неизбежно становится объектом методичного выдавливания из любой школы. Единственный выход для родителей – скрывать его диагноз, избегая официального обследования

Закон «Об образовании в Российской Федерации» (ч. 1, ст. 79), гарантирует детям-аутистам право на инклюзивное образование в обычной школе. Но это теория. На практике ребенок-аутист почти неизбежно становится объектом методичного выдавливания из любой школы. Единственный выход для родителей – скрывать его диагноз, избегая официального обследования.

Донна Уильямс, «Изгой». http://outfund.ru

Услышав от психолога, что у моего старшего ребенка синдром Аспергера, я поняла, что с этим придется жить многие годы. Если кто не знает, синдром Аспергера – это расстройство аутичного спектра (РАС), фактически разновидность аутизма.

Первый вопрос, который приходит в голову, когда привыкаешь к диагнозу: как именно существовать, как помочь выстроить жизнь в обществе своему ребенку.

Прошедшие годы с их неурядицами и непонятно откуда возникающими (как мне тогда казалось) проблемами прошли перед глазами словно в ускоренной съемке. О чем-то я только теперь задумалась по-настоящему.

И первое, что я поняла почти сразу: я не только не буду оформлять сыну инвалидность, но даже обозначать диагноз в медицинской карте районной поликлиники. Спросите, а как же тогда поставили диагноз — без врача, без полклиники?

Очень просто: минуя районного психиатра. Когда среди друзей и знакомых множество врачей, а в стране процветает частная медицина, сделать это совсем не сложно. Тем более что что сегодняшний день об аутизме и синдроме Аспергера написано и опубликовано (включая переводные статьи) совсем не так мало, как это было в 1999-м году, когда мой сын появился на свет.

Собственно недостаток медицинской информации, который теперь в прошлом, — это одна из причин, по которой диагноз поставили поздно, когда начальная школа была уже позади.

Мне с самого начала было понятно, что мой ребенок отличается от других. Он достаточно сложно сходился со сверстниками, хотя потребность в общении у него огромная. Но поскольку никаких проблем с речью и интеллектом не возникало — наоборот, наблюдалось опережение в развитии, — меня куда больше беспокоили выраженная гиперактивность, нарушения сна и слабый иммунитет. Первые три года он прожил у меня практически на руках и каждую ночь просыпался 4-5 раз.

Из-за болезней, травм, смены места жительства сын так и не пошел в детский сад. А перед поступлением в школу мы, как и все законопослушные, но «не посещавшие» граждане, планово проходили психиатра. Холерическая дама ни слова не сказала про аутизм, но долго заставляла ребенка шести с половиной лет решать в уме примеры вроде «9 минус 7». Сын, кстати, ни разу не ошибся. Сейчас я удивляюсь, почему тогда не протестовала против такого «психиатрического» тестирования.

Зато в школе сразу стало плохо. Сын практически с первого дня ее возненавидел. Учиться было неинтересно, поскольку программа 1-го класса казалась слишком легкой, а сидеть на одном месте 5-6 уроков – невыносимое испытание для семилетнего пацана. Да и отношения с одноклассниками никак не складывались. Им не нравилась его манера (сохранившаяся, кстати, до сих пор) то и дело цитировать литературные произведения, а также отсутствие познаний в области компьютерных игр, нелюбовь к кино, которое он до сих пор не смотрит, вегетарианство и, главное, запредельная честность всегда и во всем.

Да, люди с синдромом Аспергера не умеют врать. Совсем. И любят говорить цитатами. И у них, как правило, ограниченный список потребляемых продуктов.

В средней школе сын стал объектом настоящей, системной травли. Причем не только со стороны учеников, но и их родителей, а вслед за этим и учителей. Ситуация элементарная и, по мнению всех моих знакомых, стандартная. Наиболее «преуспевающие» родители не любят, когда в классе, куда ходят их дети, появляются ученики «с особенностями». Они хотят, чтобы их чада посещали «рейтинговую» школу. А как раз этот самый рейтинг, по их словам, в таком случае очень страдает. Разговоры на эту тему я слышала неоднократно.

Вполне естественно, что школьная администрация тоже взыскует «рейтинга», но понимает его по-своему: как услуги школе со стороны статусных родителей и полезное партнерство с разными интересными организациями, привлеченными ими же. В итоге администрация вместо того, чтобы наводить в школе порядок согласно «Закону об образовании», предпочитает помогать выдавливать «неправильного» ученика, который оказывается в роли гадкого утенка.

На занятиях в рамках предмета «Общество» мой сын слышал много правильных слов о толерантности, терпимости, недопустимости ксенофобии. Вот только завершив свой учебный час, преподавательница тут же забывала о сказанном и начинала потакать травле. Толерантность расцветала пышным цветом. Мой сын сделал соответствующие выводы о происходящем и я не стала его переубеждать. Я, как и он сам, не люблю вранья.

В конце концов школьную администрацию все-таки пришлось поставить перед выбором: жалоба в департамент образования и заявление в прокуратуру или… В итоге получилось «или». Только теперь понимаю, что с этого надо было начинать.

Хуже всего то, что на фоне хронического стресса аутичные черты у ребенка сделались заметнее. Начался регресс – и в интеллектуальном плане, и в плане психоэмоционального развития. Сын надолго замыкался в себе, круг его интересов сузился.

Все-таки раннее детство ребенок провел в относительно благополучной атмосфере, и я уделяла ему практически все время, работая по остаточному принципу. Мы очень много общались. Говорили на самые разные темы, гуляли по весенней и занесенной снегом Москве, ходили на органные концерты и в Пушкинский, путешествовали…

Школа отняла все то, что мне удалось для него собрать, по сути ничего не дав взамен, кроме стресса и ужаса.

Когда сыну было 9 лет, у меня родились близнецы, и времени на общение со старшим осталось гораздо меньше. Правда, отношения с сестренками у него сложились прекрасные. Он очень ждал их появления на свет и до сих пор помогает возиться с ними. Раньше я сетовала на то, что у меня только один ребенок. Сейчас понимаю, что это, наверное, проявление Божьего промысла. Ведь я могла отдавать старшему все свое внимание, а ему это было так важно. Наверное, это внимание и стало средством некоторой реабилитации.

Я до сих пор считаю, что мать и отец — лучшие АВА-терапевты для маленького аутиста. Ведь дети с этим диагнозом очень разные, и никакой профессионал не в состоянии так узнать и понять конкретного ребенка, как мы сами. Только альянс родителей с врачами и частными (ни в коем случае не школьными!) психологами может дать хороший результат.

И еще арт-терапия. Моего сына буквально за шиворот вытащили из состояния внутреннего одиночества несколько классов музыкальной школы, в которой он успешно и с удовольствием учился. Признаться, нам повезло с преподавателем. Ведь учить аутиста музыке не так просто.

Кстати, у всех детей с синдромом Аспергера любимым предметом становится сольфеджио. А лучшими с точки зрения развития головного мозга следует считать занятия на музыкальных инструментах, где задействованы обе руки.

К сожалению, на фоне переезда в другой район, послешкольной депрессии и развившегося подросткового нигилизма (тут изрядно постаралась преподавательница-общественница) музыкальная школа была заброшена. Зато сын сам себя «отвел» в художественную. И хотя способностей к рисованию у него меньше, чем к музыке, — это огромная отдушина для ребенка, на которого весь мир идет войной…

И вот когда диагноз все же был поставлен, и мне стало ясно, что происходит с сыном, пришлось принять очень важное решение. Подтолкнул к нему разговор с психотерапевтом (назовем ее так) — очень хорошим человеком, опытным врачом, и — вот совпадение — тоже мамой ребенка с синдромом Аспергера. Она спросила меня: «Вы будете оформлять инвалидность?»

Я ненадолго задумалась. Какие преимущества и гарантии есть у ребенка с так называемой «ментальной инвалидностью» в нашей стране? Право не служить в армии? Нищенская пенсия, для получения которой надо, унижаясь и накручивая себе нервы, проходить ВТЭК каждые несколько лет? Кажется, на этом список льгот заканчивается.

Зато для такого ребенка открывается прямой и короткий путь в гетто, сойти с которого уже невозможно. Ни для кого не секрет, что все дети с диагнозом «аутизм» (а это очень разные дети, с разной степенью выраженности нарушений) по достижении 18 лет автоматически получают диагноз «шизофрения». И этот диагноз уже никогда не снимается.

Аутизм практически не лечится, возможна лишь большая или меньшая социальная компенсация.

Фото http://www.molomo.ru

И наше общество сегодня таково, что ему проще исторгнуть из себя ребенка-аутиста, — а это гораздо проще, чем «изгнать из племени» аутиста-взрослого, — нежели заниматься его адаптацией.

Сегодня все чаще говорят и пишут о важности инклюзии. Приняты соответствующие поправки к Закону «Об образовании в Российской Федерации» (ч. 1, ст. 79) ), согласно которым инвалиды имеют право на инклюзивное образование в обычной школе. На дает ли это хоть что-нибудь на практике?

Тысячу раз прав Валерий Панюшкин, который в статье «Женю С. не учат в школе» показал, что механизм действия закона не налажен и он фактически не выполняется. То есть, попросту говоря, если директор школы не захочет у себя никакой инклюзии, ее и не будет. А зачем, скажите, директору хотеть инклюзии? Что он с этого будет иметь кроме кучи новых проблем?

Уж если моего сына бойкая инициативная группа родителей и школьных работников требовала выгнать из школы лишь потому, что он казался им просто «несовременным и замороченным» (и как следствие, постоянно вызывающим огонь на себя), что говорить о многих других несчастных?

Мне говорили прямым текстом, что мой сын является объектом травли, «потому что не такой, как все». А другие дети замечательные и добрые. И то, что они принуждают моего ребенка к просмотру сцен жесткой порнографии на планшетах, наносят ему побои, приводящие в травмпункт, и становятся в очередь, чтобы плюнуть ему в лицо, — так это потому что «он сам провоцирует».

Совершенно очевидно: если бы эти дети, родители и учителя вдобавок знали, какой у моего сына диагноз, они добились бы его исключения из школы. Порекомендовав отправить куда-нибудь подальше, скорее всего, в коррекционную школу — несмотря на то, что он не последний ученик в классе. Просто потому, что аутисты – «шизофреники и дебилы».

А теперь неожиданно выясняется, что они «склонны стрелять в школе». Так начали писать на форумах после радиовыступления одного зарвавшегося психолога и одного поэта, считающего себя в праве ставить диагнозы в области психотерапии. Эти люди решили поставить диагноз «аутизм» мальчику, расстрелявшему учителя в школе в Отрадном. Неважно, что его папа оказался полицейским, а в доме, если верить, новостям, нашли кучу оружия.

Выстрелил — значит, «аутист». Почему правовая оценка этого ужасного поступка попросту подменяется психиатрическим диагнозом. Да еще поставленным на расстоянии, по телевизионной картинке. Не возвращаемся ли мы к той репрессивной психиатрии, которая, казалось, канула в Лету вместе с рулевыми советской эпохи.

Вообще-то, аутизм теперь принято называть не болезнью, а особенностью развития. Но заниматься такими детьми некогда – потому что, ну, вы же понимаете, педсоветы, олимпиады, ЕГЭ…

Да и незачем «других детей травмировать». Зачем «ущемлять их права», когда можно несколько человек просто отправить в коррекционку, а еще лучше – в психоневрологическую клинику: так надежней. Хотя именно там аутисты безвозвратно деградируют.

В больницах им по-старинке дают пригоршни таблеток, хотя весь мир знает, что лекарства от аутизма нет. В коррекционных школах начисто лишают социализации и возможности продвигаться в сторону «зоны ближайшего развития». Отбраковывать граждан удобнее в детстве, это факт. Не будет ли честнее назвать это явление его настоящим именем: обыкновенный фашизм.

Не верите? Позволю себе напомнить, как официально ставятся и подтверждаются такие диагнозы и даются соответствующие рекомендации. Где надлежит учиться детям-инвалидам, определяет специальная психолого-медико-педагогическая комиссия (ПМПК). Детский психиатр Елисей Осин в статье «Кто решает, где будет учиться ребенок-инвалид?» очень точно объясняет, какова эта комиссия и почему ее так страшно проходить. Там показано, что работу ПМПК, точнее всего сравнить с заседаниями знаменитых «троек» сталинских времен. 20-30 минут прищура – и готово решение. По сути это и есть современные детские 10 лет без права переписки – отправка туда, где ребенка ждет только деградация.

Родители не в силах повлиять на «процесс»: их никто не слушает, они же не специалисты. И если колесо закрутилось, оно не остановится, пока не сделает полный оборот.

Нужен ли весь этот ад моему ребенку в обмен на возможность не идти в армию? Я решила, что нет. Пусть он лучше по-прежнему учится в обычной школе по обычной программе, хоть это и непросто. Пусть радуется занятиям в художке. Пусть посещает занятия с любимым психологом, ставшим его другом. Пусть ездит в молодежный клуб при Институте коррекционной педагогики для общения со сверстниками. Пусть мечтает о будущей профессии, путь к которой не закрыт официальными диагнозами.

Чем больше говорят и пишут об инклюзии, тем очевиднее: она должна касаться общества в целом, причем, как строка в законе, иначе любые разговоры о толерантности – это пустой треп.

Сегодня настоящая инклюзия возможна только в семье. Никто не заменит маленькому человеку любящих родителей, братьев, сестер и Церкви. Основная реабилитация – любовь и Таинства. Специалисты – педагоги, врачи и психологи – дополнительная помощь.

Смешные деньги, положенные моему сыну в качестве пенсии, я пока в состоянии заработать. А с призывом в армию мы что-нибудь придумаем.

www.miloserdie.ru