Ава терапия для детей с аутизмом

Занятия по ABA-терапии провожу я, детский психолог, Наталия Компанец:

Записаться на диагностику аутизма и консультацию можно по эл. почте [email protected] и телефонам: 050-38-095-38, 093-755-06-29

Для проведения развивающих коррекционных занятий с детьми с аутизмом необходимым этапом проводится диагностика наличия и степени выраженности аутизма по протоколу ADOS.

Сегодня во всем мире аутизм считается не болезнью, а расстройством развития. Причин у аутизма настолько много, что до сих пор нет их систематизации. Думаю, что тот человек, который назовет причину детского аутизма и найдет 100 % способ его преодоления, получит Нобелевскую премию. Серьезные исследования проходят в мире, в последнее время — в осоновном генетические. Оказалось, что некоторые случаи аутизма генетически обусловлены.

Но сегодня есть метод коррекции аутизма, который считается научно доказанным. Это прикладной анализ поведения, или АВА-терапия. Что же такое АВА-терапия? Это — п оведенческая терапия для детей с расстройстовм аутистического спектра по программе АВА построена на том, что любое поведение человека (в том числе игра, сотрудничество с другим человеком, речь, выполнение физкультурных упражнений или учебных действий, истерика, плохие привычки) влечет за собой определенные последствия. Управляя этими последствиями можно коррегировать поведение ребенка.

Если раньше считалось, что диагноз аутизм необратим, и дети никогда не смогут обычными людьми, то сегодня специалисты всего мира подтверждают обратное: если коррекция начинается вовремя (в 2-3 года), то к подросткововму возрасту ребенок может прийти с минимальными «особенностями коммуникативного развития», как говорят специалисты — «спектром аутизма». И тогда сам диагноз можно снимать.

Как проходят занятия по АВА-терапии?

Прежде всего нужно сказать, что АВА-терапия как занятие в кабинете — лишь составляющая часть работы с ребенком. Гораздо больше работы ведут родители дома. Нельзя в кабинете воссоздать каждую ситуацию домашних условий. Потому главная наша работа — это обучить родителей делать так, как мы делаем на занятиях, и применять полученные знания и умения ПОСТОЯННО. Потому на обучение берем детей, родители которых настроены заниматься дома!

Еще ДО занятий обязательно проводятся:

• психолого-педагогическая диагностику аутизма и расстройств аутистического спектра, в том числе тестрирование речевых навыков VB-MAPP
• курс занятий для составления Индивидуальной программы развития навыков и коррекции поведения (минимум — 3 занятия);
• на остеопатию, краниосакральную терапию для детей с аутизмом (мягкую мануальную коррекцию микродвижений структур мозга, нарушение которых могут быть причиной аутизма), которая применяется во всех ведущих клиниках мира) (по желанию родителей, но результаты АВА-терапии вместе с остеопатией гораздо лучше!)
• на АВА-терапию — коррекцию поведения и постановку речи детей с аутизмом и другими нарушениями речи и поведения (занятия от одного раза в неделю).

Сами занятия — это несколько «сессий» выполнения заданий с перерывами для игры с понравившимися игрушками. Иногда ребенок «работает» до получаса, чтобы получить нужную игрушку. Главная наша задача — это «обучение без ошибок», оказание дозированной помощи, организация самостоятельного выполнения заданий.

Практика показала, что наиболее действенно коррекция проходит, когда соединяются усилия сразу нескольких специалистов: специального психолога, коррекционного педагога, остеопата, реабилитолога. Именно мультидисциплинарная команда, соединяя воедино усилия с родительской заботой и любовью создает условия для успешного продвижения аутичного ребенка в социум. Потому мы стараемся держать связь со всеми специалистами, которые работают с ребенком.

На консультации детского специального психолога, коррекционного педагога Натальи Компанец можно продиагностировать ребенка, получить навигационную помощь (координаты нужного специалиста и организации), пройти диагностику и лечение при помощи остеопатиии и краниосакральной терапии для аутичного ребенка (заметьте, не в Израиле, а в Киеве и совсем по другим ценам!), получить диагностику и программу работы по АВА терапии.

Записаться на АВА-терапию или консультацию:

по эл. почте [email protected]

по телефонам: 050-38-095-38 (+Viber), 093-755-06-29

mir-detej.kiev.ua

Вопрос-ответ. «Бабушкино правило» для мотивации ребенка

Как родители детей с поведенческими проблемами могут использовать одно из универсальных психологических правил



Принцип Премака – это стратегия прикладного анализа поведения (ПАП), которую часто называют «бабушкино правило». Прозвище связано с тем, как некоторые бабушки (большие эксперты по детскому поведению) говорят своим внукам: «Сначала овощи, потом шоколадный торт».

Вопрос-ответ. «Найди красный» или «Надень куртку»? Выбор целей терапии

Поведенческий аналитик о составлении индивидуальной программы и выборе целей обучения для детей и взрослых с выраженными когнитивными нарушениями



Мы начали программу прикладного анализа поведения (ПАП) для Лили шесть месяцев назад. И за все это время она не овладела ни одним целевым навыком из своей программы. Ни одним. Я сидела и смотрела на собственное озадаченное лицо в отражении на компьютерном экране с ее графиками. Что я делаю не так? Почему она ничему не учится? Почему прикладной анализ поведения меня подвел?

Вопрос-ответ. Какая поведенческая терапия подходит детям с высоким уровнем навыков?

Прикладной анализ поведения при аутизме часто ассоциируется только с помощью совсем маленьким и не говорящим детям, но это неверно



Что именно мы называем высоким уровнем навыков? Как правило, это ребенок старшего возраста, либо маленький ребенок, на которого диагноз влияет в относительно небольшой степени (например, у него синдром Аспергера). Обычно такие дети могут постоянно учиться в общеобразовательном классе школы при наличии определенной поддержки. Если такой ребенок оказывается в коррекционном классе, то чаще всего это связано только с проблемным поведением.

Вопрос-ответ. Как научить ребенка терпеть отказ или задержку?

Важные аспекты коммуникации, об обучении которым часто забывают



После того как вы успешно заменили проблемное поведение альтернативным, важно научить принимать задержку и отказ в поощрении. Мы должны научить детей, что иногда поощрение приходится подождать, а иногда поощрение просто недоступно.

Аутизм и общество. После психоанализа: Франция начинает преодолевать устаревшие идеи об аутизме

В области аутизма Франция отстает от соседних европейских стран на десятилетия, но сейчас родители и ученые возлагают большие надежды на новый национальный план по аутизму



В период с 2004 по 2014 год Совет Европы, организация в Страсбурге, которая занимается соблюдением прав человека на континенте, пять раз осуждала Францию за дискриминацию людей с аутизмом. По заключению Совета Европы, Франция, помимо прочего, нарушала права людей с аутизмом на образование в общеобразовательных школах и получение профессионального образования. В отчете по Франции за 2016 год эксперты из Комитета ООН по правам ребенка тоже выразили обеспокоенность тем фактом, что «дети с аутизмом продолжают подвергаться повсеместному нарушению их прав».

Вопрос-ответ. Как поощрять ребенка с помощью «жетонов»?

Ответы на часто задаваемые вопросы и несколько идей для поощрения ребенка с помощью «экономики жетонов»



Система подкрепления с помощью жетонов — это очень полезный подход для увеличения желательного поведения как дома, так и во время терапевтических занятий или в классе. «Жетон» — это любой предмет (монетка, наклейка, картинка на ленте-липучке, магнитик и так далее), который выдается за желательное поведение. После того как ребенок соберет заранее оговоренное количество жетонов, он сможет обменять их на отсроченное поощрение (например, на конфету, игрушку или совместную игру).

Вопрос-ответ. Как учить ребенка спонтанному называнию?

Навык спонтанно называть предметы и события — первый шаг к умению вести беседу и делиться своими мыслями



Самая ранняя стадия социальной коммуникации для маленького ребенка — разделенное внимание. Так называют умение обращать внимание на то, на что смотрит партнер по коммуникации, а также умение привлекать чужое внимание к какому-то предмету или событию в окружающей среде.

Вопрос-ответ. Что делать с мешающим повторением слов, фраз или звуков при аутизме?

Учительница детей с аутизмом об одном из подходов к распространенному поведению среди детей с РАС



Если вы, как и я, преподаете в классе для детей с аутизмом, то наверняка у вас был хотя бы один ученик с такими стереотипиями. Может быть, он пел всю заглавную песню из «Скуби Ду» снова и снова, воспроизводил последнюю ссору своих мамы и папы или повторял вопрос, заданный в классе с утра, до конца учебного дня — формы могут быть самыми разными.

Вопрос-ответ. Что делать, если ребенок с аутизмом все время щипается?

Общие рекомендации психолога семье маленького ребенка с РАС



Очень часто при поверхностном взгляде кажется, что поведение детей с аутизмом не имеет никакого смысла. Поэтому очень важно в первую очередь провести «детективную работу», и только после этого можно найти наилучшее решение проблемы.

Вопрос-ответ. Как научить ребенка глотать таблетки или капсулы?

У многих детей с аутизмом есть проблемы с приемом лекарств, но это навык, который крайне важен для дальнейшей жизни и сохранения здоровья



Я очень рано поняла, что если ребенок с аутизмом не умеет глотать препараты, то по мере его взросления давать ему лекарства, добавки или витамины становится все сложнее и сложнее.

outfund.ru

АВА-терапия

Прикладной анализ поведения (Applied Behavioral Analysis — сокращенно АВА) — эффективная программа поведенческого вмешательства для развития различных навыков и устранения нежелательного поведения у детей.


Пожалуй, ни один другой метод коррекции аутизма не вызывает столько споров и замешательства как у родителей детей с аутизмом, так и специалистов. работающих в коррекционной системе — от полного неприятия до ярого фанатизма, что только АВА может помочь аутистам стать полноценными людьми. Часто можно услышать от родителей: «Нет, АВА — это не для нас, все что угодно, только не АВА!». Очень часто АВА-терапию сравнивают с дрессировкой собак — буквально, выполнил инструкцию — получил конфетку. В России эта точка зрения активно поддерживается специальными коррекционными педагогами, привыкшими к совершенно другим принципам работы с детьми. Проблема только в том, что к аутистам эти привычные методы часто не применимы и не эффективны. В отличие от АВА…

Д ля детей с аутизмом разработано много разных программ по модификации поведения, и большая часть из них относится именно к прикладному анализу поведения. Для этой методики обычно требуются АВА-тераписты, которые занимаются интенсивно один на один с ребенком от 20 до 40 часов в неделю (в идеале, но не менее 10 ч). Детей учат навыкам максимально просто и поэтапно, например, учат каждый цвет по очереди. Занятия обычно начинаются с обучения формальным базовым навыкам (к примеру — указание пальцем на цвет при произнесении его названия, навыкам самобслуживания, как обращаться с просьбами и т.д.) сначала в привычной для ребенка обстановке (дома, в классе), затем через некоторое время навыки генерализуются и обобщаются в других ситуациях и местах для их закрепления.

Программы прикладного анализа поведения наиболее эффективны, если их начинать в раннем возрасте (до 5 лет), но они могут помочь и детям более старшего возраста. Они особенно помогают при обучении неговорящих детей речи. Существует несколько общепринятых правил:

• обычно полезны программы модификации поведения, выполняемые один на один, иногда они дают поразительные результаты;
• программы модификации особенно эффективны для маленьких детей, но и для детей более старшего возраста могут оказаться полезными;
• занятия должны занимать много времени и проводиться регулярно, от 20 до 40 часов в неделю в зависимости от того, ходит ли ребенок в школу или садик или нет;
• побуждение ребенка к достижению успеха, постепенно объем поощрения сокращается;
• соответствующее образование терапистов и постоянный контроль эффектвиности занятий и прогресса детей;
• регулярные собрания для координации работы терапистов и обсуждения проблем;
• самое важное – занятия должны приносить радость ребенку, чтобы поддерживать достаточный уровень интереса и мотивации.
• максимально возможная социализация ребенка в обществе — обучение его социально адекватным и приемлимым формам поведения, нормам и способам взаимодействия с другими людьми, включение в образовательную систему;
• обучение навыкам самообслуживания, чтобы ребенок мог и умел сам о себе заботиться, чтобы он мог приготовить себе поесть, правилам гигиены и т.д.;
• обучение игровым навыкам
• развитие образного и логического мышления, в том числе обучение академическим навыкам — чтению, письму и т.д.;
• развитие речи — в АВА существует множество программ развития речи — от работы с неговорящими (мутичными) детьми до обучения развернутому диалогу, пересказу, афоризмам, иносказательной речи;
• работа с нежелательным поведением — от ослабления социально-неприемлимых форм поведения до их полного убирания и замещения адекватными формами.
• и т.д.

Кроме того, при проведении поведенческой терапии очень поощряется обучение родителей принципам прикладного анализа поведения, чтобы они могли сами проводить занятия и нанимать других в качестве помощников. Можно обратиться к квалифицированным консультантам по модификации поведения или посетить семинары по теме выполнения программ прикладного анализа поведения. В настоящее время все родители могут сами обучиться принципам прикладного анализа поведения, не выходя из дома — для этого существуют дистанционные курсы.

Мэри Линч Барбера — сертифицированный поведенческий аналитик (BCBA, США), специализируется на вербально-поведенческом подходе в своей работе. Имеет взрослого сына с диагнозом аутизм.

О применении АВА:

«Тем же специалистам, которые негативно настроены в отношении АВА, я хотела бы сказать следующее: «Прикладной анализ поведения — это целая научная область об изменении поведения. Это самый научно-обоснованный подход к лечению детей с аутизмом. Многие специалисты и некоторые родители имели негативный опыт, связанные с некачественным введением АВА-программы. Однако когда АВА вводится корректно, то результаты в буквальном смысле меняют жизнь ребенка с аутизмом и его семьи. Если же добавить к этому анализ вербального поведения по Скиннеру, то АВА становится еще более функциональным и позволяет родителям и специалистам очень быстро получить поощрение своих усилий. Очень маленькие дети с аутизмом на моих глазах добивались огромного прогресса благодаря правильному введению вербально-поведенческих программ. Дети более старшего возраста и взрослые с аутизмом также могут добиться прогресса, но чем раньше начать, тем лучше!»

Почитать еще статьи об АВА:

Статьи по теме:



Автор: Барри К. Моррис / Barry K. Morris Перевод: Елизавета Морозова Источник: autism-help.org Оригинал статьи на русском языке: Фонд ВЫХОД Дети с аутизмом испытывают трудности в социальном взаимодействии. Теория модели психического описывает их проблемы, когда им нужно посмотреть на ситуацию с точки зрения другого человека. Популярная стратегия решения этих проблем – социальные истории, которые помогают людям в спектре аутизма «считывать» и понимать социальные ситуации. Адекватное социальное поведение объясняется ребенку в форме истории. Этот метод был разработан Кэрол Грей, и его цель – предоставить аутичному человеку ответы на вопросы о том, как взаимодействовать с другими людьми подобающим образом (например, ответы на . Читать далее.



Автор: Кэтлин Доэни / Kathleen Doheny Оригинал статьи: MedicalXpress.com Источник перевода: Фонд Выход Добавление компьютера-планшета к традиционной терапии может помочь детям с аутизмом больше говорить и чаще взаимодействовать с другими людьми. Об этом говорится в результатах нового исследования. В исследовании сравнивалась эффективность терапии по развитию речевых и коммуникативных навыков детей с аутизмом с доступом к планшету iPad и без него. В исследовании участвовали 61 ребенок с расстройствами аутистического спектра (РАС). Результаты показали, что устройство позволяло усилить эффект лечения. «Улучшения наступили у всех детей, однако они были более значительными у тех детей, у которых был доступ к iPad», — говорит Конни Казари (Connie . Читать далее.



Эта статья — ответ Юлии Эрц Нафтульевой — консультанта по прикладному анализу поведения на статью М.М. Либлинг «Десять аргументов против АВА-терапии» Оригинал статьи — ЗДЕСЬ! В журнале «Дефектология», во втором выпуске от 2014 года была опубликована статья Марии Михайловны Либлинг «Десять аргументов против АВА-терапии». Я отношусь с очень большим уважением к Марии Михайловне, к ее научной и практической деятельности, и не хочу оспаривать ее точку зрения. Я, как поведенческий аналитик ВСВА, хочу лишь уточнить несколько моментов, которые, на мой взгляд, позволят прояснить или опровергнуть те или иные постулаты, относящиеся к АВА, как методу коррекции аутизма. Прежде всего, я вижу, что . Читать далее.



Рекомендации поведенческого аналитика по обучению детей с аутизмом первым речевым навыкам Автор: Уэйн Сагер / Wayne Sager Источник: bcotb.com Развитие звуков речи Если вы собираетесь обучать вашего ребенка общаться с помощью устной речи, то можно использовать сочетание стимул-стимул — простую процедуру, которая позволяет увеличить количество речевых звуков, издаваемых ребенком. Эта процедура использует особенность обучения, которая сводится к тому, что если некий нейтральный стимул постоянно появляется перед желательным стимулом, то он приобретает качества желательного стимула. Это значит, что если постоянно повторять отдельные речевые звуки перед тем, как ребенок получает любимый предмет или развлечение, то данный звук речи станет для ребенка желанным . Читать далее.



Автор: Меган Миллер / Megan Miller Источник: Navigation Behavioral Consulting Распространенная критика прикладного анализа поведения (Applied Behavior Analysis, ABA) для помощи детям с аутизмом состоит в том, якобы, она скучна и неприятна для ребенка. Мол, занятия АВА — скучны, механистичны, однообразны и так далее. Одна моя клиентка сказала мне до начала вмешательства, что ее родителей беспокоит АВА, потому что они слышали, что это все равно, что приставить ротного командира к ребенку, а им не хотелось бы такого для ее сына. Я часто задавалась вопросом, почему многие люди думают, что АВА никак не связан с весельем: ведь я прочла столько . Читать далее.



В декабре 2013 года в Москве прошла первая российская конференция, посвященная прикладному анализу поведения (ABA) — научному подходу, который доказал свою эффективность коррекции поведения, в том числе и для помощи людям с аутизмом. О сути поведенческого анализа и его распространении в России рассказывает организатор прошедшей конференции — Ольга Шаповалова, сертифицированный поведенческий аналитик. Не могли бы вы немного рассказать о себе: вашем образовании и опыте работы? Я закончила Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе, там я училась на степень магистра по специальности «прикладной анализ поведения» факультета психологии. До этого я училась в России, в московском Гуманитарном университете имени Дашковой, где моя специальность была . Читать далее.

autism-info.ru

Нейроразнообразие в России

Иногда, когда я говорю об аутизме, я ошибаюсь. Невозможно чем-то заниматься, про что-то писать и никогда не ошибаться. И я не боюсь признавать свои ошибки. Одна из основных моих ошибок — это мое благосклонное отношение к АВА-терапии.

Надо заметить, что сейчас я возражаю не против Прикладного Анализа Поведения (Applied behavior analysis, АВА) как такового, а именно против идеи АВА как терапии аутизма. Эта идея опасна и с ней надо бороться. Методы АВА являются по сути инструментами, которые можно, а зачастую и нужно использовать.
Сейчас постараюсь объяснить, что я имею ввиду.

Для начала давайте определимся с тем, что такое АВА.
Вот информация из русскоязычной Википедии: «Прикладной анализ поведения (англ. Applied behavior analysis, ABA) — это научная дисциплина, которая предполагает использование современной поведенческой теории научения для изменения поведения. Поведенческие аналитики отвергают использование гипотетических конструктов, но фокусируются на объективно наблюдаемых отношениях (зависимостях) поведения от окружающей среды. Методы АВА могут быть использованы для изменения поведения только после функциональной оценки связей (зависимостей) между целевым поведением и окружающей средой. ABA включает в себя как прикладные методы поведенческого вмешательства, так и фундаментальные исследования принципов, формирующих и поддерживающих человеческое поведение.»

Как видите, здесь ничего не сказано о смене нейротипа и даже о коррекционной педагогике. Ниже, правда есть информация о том, что хотя спектр применения методик АВА достаточно широк, часто АВА ассоциируется с «терапией аутизма».
Когда я говорю, что поддерживаю АВА, то я поддерживаю не ту АВА-терапию аутизма, о которой писал ее основатель Ивар Ловаас, не ту АВА, которая основана на наказаниях и которой боятся многие родители аутичных детей. Когда я говорила, что ничего не имею против АВА, я имела в виду АВА-терапию, которая не отучает детей от стимминга, которая не требует от них отказа от их интересов. Я имела ввиду АВА-терапию, на которую ребенок не тратит все свое время. АВА, которой не надо заниматься по 40 часов в неделю, АВА, во время которой не используют наказание.

В общем, я говорила про ту АВА-терапию, про которую многие специалисты говорят что это «другое АВА», когда аутичные взрослые, пострадавшие от АВА, начинают критиковать само существование данной терапии.

Я относилась скептически к подобной критике. Но не менее скептически я относилась и к людям, которые являются сторонниками АВА-терапии. Во-первых потому, что чаще всего эти люди считали аутизм болезнью, которую надо лечить и предотвращать. Во-вторых потому что много моих американских знакомых заявляли, что АВА-терапия нанесла им психологический вред, от которого они не могут избавиться даже во взрослом возрасте. Некоторые из них в подростковом возрасте чуть не покончили с собой из-за этой терапии.

В конце-концов я пришла к мысли о том, что я не поддерживаю «старую» АВА, но ничего не имею против «новой».

Мне нравится АВА из-за ее последовательности. В детстве мне слишком часто предъявляли противоречивые требования. Одни и то же действие могли разрешать и запрещать в подобных обстоятельствах, и это сильно пугало меня. Я не могла понять, могу ли я это делать или нет. И я не могла понять, как меня могут ругать за то, на что в других подобных обстоятельствах даже не обращают внимания.
Мне нравится АВА потому что она признает, что у любого поведения есть причина. Очень часто родители отказываются замечать, что в действиях их детей дейстительно есть логическая причина. И еще реже они могут эту причину понять. АВА учат тому, что поведение не бывает спонтанным, и помогают родителям проанализировать поведение своих детей.
Мне нравилась АВА, потому что она использует метод поощрения вместо метода наказания. Современная АВА, во всяком случае. Мне самой гораздо легче что-то делать, когда у меня есть на это стимул — и иногда, во взрослом возрасте, я стала придумывать для себя эти стимулы сама. Например, я решила, что буду смотреть фильм, который давно планировала посмотреть только после того, как я закончу статью, или что я куплю себе коллекционную фигурку после того, как наконец закончу ответственный разговор, на который я никак не могла решиться. В детстве родители часто просили меня сделать что-то просто потому, что они так хотят, просили делать то, в чем я не видела смысла, не предлагая мне ничего взамен, не обосновывая свою просьбу. Думаю, в подобных случаях метод поощрения хорошо подошел бы.

А теперь задумайтесь над причинами, из-за которых я не выступаю с жесткой критикой АВА. И вы поймете, что у этих причины никак не связаны с аутизмом. Они подходят для всех детей без исключения, вне зависимости от их нейротипа, уровня социализации, уровня владения бытовыми навыками и уровня освоения коммуникации. Более того, они подходят даже взрослым, и их должен использовать любой хороший руководитель. Руководитель должен помнить, что у поведения его подчиненных есть причины, чтобы лучше их понимать. Руководитель должен быть последовательным в своих требованиях. Руководитель должен четко давать задания. И руководитель должен поощрять своих подчиненных к хорошей работе — с помощью зарплат и премий.
Многие из нас сами для себя использовали методы АВА. К примеру, когда мы решаем купить себе что-то после завершения проекта, или заварить себе чай после того, как дочитаем десять страниц книги — тем самым мы поощряем себя делать сложные для нас действия.
Практически все хорошие родители используют анализ поведения, когда пытаются понять, почему их ребенок ведет себя так а не иначе и наладить с ним контакт.
Я считаю, что любой педагог, вне зависимости от того, какой нейротип у его подопечных, должен знать базовые принципы АВА терапии. Я имею ввиду, что он должен понимать, что у любого поведения детей есть причина, находить причинно-следственную связть в поведении, использовать индивидуальный подход (как в современном АВА), давать детям понятные указания и задания и использовать поощрения.

Но если я считаю АВА крайне желательной для детей любого нейротипа, почему тогда я иногда выступаю против АВА-терапии аутизма.

Единственная научно доказанная терапия аутизма?

Если терапия основана на базовых принципах поведения, если она может помочь аутичным детям освоить полезные навыки, почему тогда я ее критикую?

Этот вопрос в последнее время я слышу довольно часто, даже от людей, которые поддерживают парадигму нейроразнообразия. И тогда мне хочется задать встречный вопрос: «Почему вы называете методику обучения терапией? Что она лечит?»

АВА-терапия аутизма была создана человеком, который считал аутизм болезнью. Более того, в своей книге «The ME» он — Ивар Ловаас- фактически указал на то, что не считает аутичных людей полноценными людьми и что можно признать их человеческое достоинство только если они станут приближенными к нейротипикам. Подобные заявления я расцениваю как речи ненависти. Подобный подход считаю недопустимым.
Изначально АВА во многом напоминало дрессировку, основанную на наказании нежелательного поведения. И цель этих наказаний, цель борьбы с нежелательным поведением было сделать аутичного ребенка как можно более приближенным к нейротипичной норме.
АВА считается «единственной научно доказанной терапией аутизма». Про целесообразность «терапии аутизма» я напишу ниже.
Сейчас о том, что-же, собственно, имеется ввиду под «научным доказательством». Оно основывалось на том, что после занятия АВА-терапией некоторые аутичные дети были признаны нейротипичными и лишились диагноза. Давайте, прежде чем говорить дальше, запомним одну вещь — в истории не было ни одного случая, когда аутичный мозг начал функционировать как нейротипичный. Не было ни одного «исцеления» аутизма, а значит, само снятие диагноза является не совсем корректным действием со стороны специалистов. Диагноз аутизм снимался по тому же принципу, по которому он ставился — на основании поведения ребенка. Если поведение ребенка больше не соответсвует диагностическим критериям, если он не ведет себя как аутист, значит, он больше не аутист. Конечно, образ мышления и восприятия ребенка при этом не учитывался, ведь «образ мышления и восприятия» нельзя увидеть и измерить. Мозг аутиста продолжал работать по-прежнему. Просто ребенок научился вести себя, как его сверстники.

«Нормальность» являлась самоцелью терапии. Ради того, чтобы ребенок казался «нормальным» и не соответствовал критериям его очень часто отучали от естественного и безвредного для него поведения вроде стимминга.

Итак, АВА-терапия не может «вылечить аутизм». Она может сделать аутичного ребенка похожим на нейротипичного настолько, чтобы он прекратил соответствовать критериям диагностики. Причем большая часть исследований была проведена тогда, когда критерии диагностики были более жесткими, т.е. сейчас больше детей сохранили бы диагноз.
Большая часть исследований была основана на старых принципах АВА, которые многие аутичные люди воспринимают как пытки. Есть еще много неточностей, которым обычно не придают внимания (более подробно об этом в данной статье) к примеру роль, которую играют в исследованиях навыки конкретного терапевта, который занимается с ребенком.
Есть еще несколько спорных вопросов — например, данные о повышении IQ, ведь, как известно, разные тесты IQ скорее измеряют способности человека в определенной области (например, его пространственное мышление), а не уровень интеллекта в целом.

Известны случаи, когда диагноз снимали потому, что академический уровень ребенка оказывался равным академическому уровню его сверстников. Т.е. фактически ребенок мог бы нормально учится в обычной школе, т.е. учиться на высокие отметки в соответсвии со школьной программой. Учитывалось только, может ребенок понимать программу и выполнять задания или нет. При этом его навыки самообслуживания, его исполнительная дисфункция, сенсорные проблемы, проблемы с пониманием эмоций и образа мышления нейротипиков не учитывались. Ребенка просто засовывали в обычную школу со всеми вытекающими оттуда последствиями. Сколько вы знаете аутичных людей, которые учились в обычной школе?
Я сама, и большинство моих аутичных знакомых учились в обычной школе. И многим из нас это чуть не стоило жизни, потому что школьные проблемы доводили практически всех нас до мыслей о самоубийстве. Возможно, вы решите, что у детей, с которыми предворительно занимались АВА, такого не было?
Ничего подобного! Это признают многие аутичные люди, у которых сняли диагноз аутизм, в частности Кассиан, аутичная девушка, которая была признана нейротипичной и неотличимой от сверстников. Естественно, несмотря на это, она осталась аутичной. Сейчас она известный активист движения за нейроразнообразие и автор блога «Radical Neurodivergence Speaking».
Она считает, что снятие диагноза стало причиной множества проблем в ее жизни, что оно привело к тому, что с ее аутичными особенностями перестали считаться, что ее поведение, обоснованное ее образом мышления, считали ее личным выбором и виной — ведь если ты больше не аутист, то ты не можешь вести себя аутично (а если и ведешь, то причина не в аутизме, а в тебе); если ты больше не аутист, то у тебя не может быть аутичных проблем, тебе не нужна помощь и аккомодация. Это — классический пример того, к чему может привести путаница, когда аутизм воспринимают как совокупность поведенческих характеристик, а не как неврологическую особенность.
Сама Кассиан пыталась стать нормальной, вести себя так, как от нее ожидают другие люди и игнорировать свою аутичность, и это чуть не довело ее до самоубийства.

Итак, из всего этого можно сделать вывод, что считать АВА действенной терапией аутизма просто нелепо. Потому что:
1) Она не изменяет нейротип, а просто делает поведение аутичного ребенка наиболее приемлемым для общества.
2) «Нормальность», которой добиваются с помощью АВА достаточно субъективна и полностью зависит от существующей на тот момент нормы — от критериев диагностики аутизма. Меняется норма, и меняется «аутичность» (точнее не-аутичность) человека. Что само по себе абсурдно.
3) Методы, с помощью которых проводили исследования, доказывающие действенность АВА довольно сомнительные, и во время проведения исследований были допущены неточности.
4) Те методы АВА, которые действительно чаще всего делали аутичных людей «нормальными» по факту являются дрессировкой, во время подобной «терапии» аутичных детей часто наказывали за естественное для них поведение, терапия занимала большую часть времени ребенка и ее единственная цель была заставить ребенка подавить естственный для него образ мышления и вести несвойственным для себя образом.
5) «Неотличимость от сверстников» чаще всего приносит больше вреда, чем пользы. Потому что ребенка можно научить защищать себя, ребенка можно научить добиватся необходимой для него аккомодации. Но если ребенок кажется «неотличимым от нормы», то его потребности игнорируются, а проблемы, которые у него возникают потому что окружающая социальная среда расчитана на людей с другим образом мышления и с другим восприятием (в том числе и с другом сенсорным восприятием) мира.

И, наконец, я не считаю что аутизм — это болезнь, которую надо лечить и предотвращать. Я считаю, что основаная проблема аутистов не в том, что они аутисты, а в непонимании и стигматизации со стороны общества. Я писала об этом раньше. И даже если бы АВА-терапия действительно могла бы менять нейротип человека (чего она, конечно же, не может) я бы не хотела чтобы ее применяли ко мне. Даже если бы АВА-терапия действительно могла бы сменить нейротип человека, я бы восприняла это как переписывание личности, удаление одной и создание другой.

АВА-терапия: проблемы, преспективы и Российские реалии

Я отношусь к АВА как к инструменту, который можно использовать как для достижения полезных целей, для обучения ребенка необходимым навыкам, так и для того, чтобы сломать ребенку жизнь. Фактически, АВА — это как молоток, которым можно и гвозди забить, и голову прошибить. И в неумелых руках она может оказаться очень опасным оружием.
В России об АВА, как и об аутизме, специалисты знают крайне мало, и велика вероятность, что какой-то специалист решит действовать проверенными старыми методами. Надеюсь то, какой вред это может причинить психике ребенка уже понятно. Несколько родителей писали мне о том, что не водят своего ребенка на АВА-терапию потому что «АВА сильно смахивает на дрессировку» и они пишут, что не могут выдержать подобного насилия над их ребенком. Практически очевидно, что «специалисты», с которыми им пришлось иметь дело, используют старые методы АВА-терапии, и, вероятнее всего, даже те, от которых уже отказались во всех цивилизованных странах вроде принудительного удерживания или физического наказания.
Несмотря на то, что множество исследований доказало более благотворное влияние поощрения чем наказания для достижения результатов, многие специалисты «по старинке» считают, что лучший способ добится чего-то от ребенка — это принудить его к этому. Они не ищут способа понять его, они пытаются его сломать. Причем эти специалисты вполне могут быть теми, кто знает об альтернативном применении методов АВА, но не желают применять их, т.к. считают менее эффективными и дающими не такой быстрый результат. Поэтому прежде чем водить своего ребенка на АВА, убедитесь, что у специалиста, который с ним занимается есть сертификат ВСВА или BCaBA и в методах, которые он использует.

Еще одна проблема состоит в том, что «старая АВА-терапия» — это как раз таки и есть та доказанная терапия, и эта та терапия, которая является наиболее известной. Поэтому и родители, и профессионалы при мысли об АВА думают именно о ней.

Еще одна проблема — одна из основных проблем в том, что большинство людей не воспринимают АВА просто как методику обучения, как прикладной анализ поведения в буквальном смысле этого выражения, а воспринимают ее исключительно как «терапию аутизма». Даже если они и не ставят целью подавление естественного для ребенка поведения, то, каким образом они говорят об АВА не способствует тому, что ребенок начинает принимать свою аутичность.

Посыл, который родитель дает ребенку, когда водит его на подобную терапию: «твой образ мышления, твое восприятие мира, то, как ты ведешь себя, то, как ты реагируешь — все это ненормально, плохо, оно должно исчезнуть и я готов платить уйму денег и тратить уйму времени ради того, чтобы это исчезло и ты стал другим» явно не способствует ни поднятию самооценки ребенка (если у ребенка есть с этим проблемы), ни укреплению его отношений с родителями.
В таком случае, правда, проблема не в АВА, а в неправильном подходе и в эйблизме родителей ребенка. Но именно этот эйблизм зачастую ассоциируется АВА и практикуется родителями и АВА-терапевтами. Многие учебники по АВА патологизированы. Многие родители, которые изначально не считают аутизм заболеванием, могу перенять подобное отношение от терапевта, что может повлиять как на самооценку ребенка и его отношения с родителями, так и на его жизнь.

То, чем именно занимается АВА-терапевт с ребенком чаще всего зависит от выбора его родителей. Это еще одна опасность АВА-терапии, потому что требования у родителей бывают разными. Многие терапевты просто выполняют просьбы родителей, и заставляют детей вести себя так, как они хотят вне зависимости от того, надо это детям или нет. Они не помогают детям решить их проблемы. Они делают детей более «приемлемыми» для своих родителей. И тогда АВА может быть использована для чего угодно — в качестве «лечения» гомосексуальности у аутичного подростка, для того, чтобы привить гендерно-приемлемое поведение аутичной девочке-пацанке, для отучения от безвредных видов стимминга, для подавления интересов ребенка к определенным видам науки и т.д. и т.п. Все зависит от того, чего хотят родители! Реальные потребности ребенка имеют второстепенное значение. Его личное мнение, его восприятие вообще значения не имеют.
Так работают многие АВА-терапевты. И чем они профессиональнее, чем действеннее методы, которые они используют, тем они опаснее в случае неккоректных запросов родителей.

Поэтому, если меня спросят, какой должна стать АВА-терапия, чтобы соответствовать парадигме нейроразнообразия или для того, чтобы стать безопасной для аутичных детей, я могу ответить только одно. АВА-терапия должна изчезнуть. Как и любая другая «терапия аутизма».
Терапия аутизма подразумевает что аутизм — это то, что надо корректировать или лечить.
Терапия аутизма — это явление, которое полностью зависит от представления о том, что единственное нормальное восприятие и поведение — это нейротипичное поведение и восприятие.
Если вы воспринимаете аутизм неотделимой частью личности человека — никакой «терапии аутизма» быть не должно.
Должна быть «поведенческая терапия при исполнительной дисфункции» и терапия других проблем, которые у аутичных людей встречаются чаще, чем у нейротипичных.

Должны быть методики обучения, рассчитанные на аутичных детей. Методики обучения аутичного ребенка базовым бытовым навыкам, методики обучения ребенка альтернативной коммуникации, методики обучения, которые помогли бы ребенку научиться задвать вопросы, завязывать шнурки, делать выбор, успевать учить уроки и т.п. В них могут использоваться некоторые элементы методик обучения нейротипичных детей и некоторые не патологизирующие и ненасильственные методы «терапий» — к примеру, поощрения правильного поведения и поиски причин опасного. АВА может и должна использоватся для обучения, но не как терапия.

Почему-то многие родители забывают о том, что у поведения их детей есть причина и думают, что единственный способ добится от ребенка желаемого — орать на него. При этом понимание, что это не так, появляется у них только тогда, когда они узнают об аутичности ребенка и о методах АВА-терапии. А что, если бы они так и не узнали об аутичности ребенка? Что, если бы их ребенок действительно не был аутичным?

Анализ поведения необходим для всех детей, а не только для аутичных.

Одна из моих основных проблемм состоит в том, что когда меня спрашивают об АВА, я не знаю что ответить. Я не могу посоветовать человеку АВА-терапию аутизма. Но при этом я не могу боротся с АВА. И подобные проблемы будут возникать, пока АВА не признают методикой обучения, а не «терапией аутизма».

Поэтому в вопросах АВА я не могу понять одного. Почему взрослые аутичные люди, пережившие старый вариант АВА-терапии и борящиеся с ней не пытаются создать методики обучения аутичных детей, основанные на принятии аутизма или усовершенствовать и депатологизировать уже существующие? Почему не было серьезных попыток создать альтернативу «терапии» ?
Это вопрос ко всем специалистам, не только к аутичным. И это проблема, решением которой я, вероятно, займусь в будущем.

Пока же я не могу сказать родителям аутичных детей, российским родителям аутичных детей, которые живут в условиях, когда большинство специалистов ничего не знают об аутизме прекратить водить своих детей на «терапии», если им кажется, что они нашли грамотного специалиста. Я могу только попросить их быть осторожнее и следить, чтобы их дети не подвергались психологическому насилию. Я могу попросить их убедится, что их специалист по АВА (или любой другой терапии) не шарлатан, что он не использует «старые методы». Я могу настаивать на том, что видимая нейротипичность — это не то, к чему надо стремится. Я могу посоветовать им четко отделить свои представления об идеальном ребенке от того, что на самом деле надо их ребенку и, не переделывая личность ребенка, не предъявляя ему ненужных требований, объяснить терапевту каким именно навыкам ребенка надо обучать, а каким нет, и какие методы нельзя использовать в обучении.
Я могу посоветовать им только тщательно и логически все проанализировать, прежде чем выбирать терапию для своего ребенка, чтобы не совершить ошибку, о которой они будут жалеть всю жизнь или ошибку, от которой их ребенок будет страдать большую часть жизни.

neurodiversityinrussia.com