../../Экзистенциальный анализ. История, теория и методология практики. 2.2

2.2. Экзистенциально-априорные структуры

Еще будучи учеником в гимназии в Констанце, (где, кстати, позднее учился и Хайдеггер) Бинсвангер по собственному признанию заболел «Критикой чистого разума» Канта. Бинсвангера в первую очередь интересовало использование в философском исследовании актов категориального (сущностного) созерцания. Этот интерес к трансцендентально-априорному знанию Бинсвангер переносит и на психопатологическую проблематику. Однако априорные структуры, постичь которые стремится Бинсвангер, в данном случае более базовые, нежели трансцендентальные категории Канта. Бинсвангер пытается выйти на априорные структуры конституирующие человеческий опыт в целом, а не только в познавательной деятельности, как это имеет место в «Критике чистого разума» Канта [1]. Эти априорные структуры Бинсвангер обозначает термином экзистенциальное априори.

В своей интерпретации сновидений Фрейд говорит, что психиатры слишком рано отказываются от стабильности психической структуры. ЭА Бинсвангера говорит о том же, но только в несколько ином значении. Фрейд говорил о стабильности психической структуры в оппозиции к господствовавшему в психиатрии подходу, утверждающему, что психические процессы прерывны и обусловлены процессами в церебральном кортексе. Бинсвангер, напротив совсем не настаивает на стабильности структуры внутренней жизне-истории. Он настаивает на стабильности трансцендентальной структуры, априорной по отношению ко всем психическим структурам как условие их существования.

В качестве аналогии может рассматриваться тот или иной философский базис, лежащий в основании конкретной науки и конституирующий ее научный объект или поле исследования. Примерно таким же образом различные неврозы и психозы понимаются как специфические изменения априорной экзистенциальной структуры «человеческой человечности».

«Эта Трансцендентальная Категория — являющаяся ключом к пониманию душевнобольного. т.к. она представляет собой смысловую матрицу, в которой все феномены предстают как феномены для пациента, и так как она представляет собой способ, каким онтологически всеобщая структура заботы в действительности обнаруживает себя в отдельном человеке по отношению к делам и вещам его повседневной жизни — эта Трансцендентальная Категория — есть то, что я называю экзистенциальным априори. Мир пациента, постольку, поскольку ЭА конституирует его, есть проект его мира». (Бинсвангер, 1999).

В экзистенциальном анализе первостепенное значение приобретает вопрос не «что я познаю», но «что я познаю-чувствую-желаю, т.е. как я существую?» Кантовские же категории представляют собой условия только одного модуса бытия-в-мире среди других — модуса объективного познания (познания объектов). Для Бинсвангера важно, какую позицию занимает человек как целое по отношению к конституируемым его же собственным рассудком содержаниям. Для проведения экзистенциального анализа необходимо собрать как можно больше данных, и затем уже производится выделение той всеобщей априорной структуры, которая собственно и дает событиям быть событиями во всех сферах опыта пациента: временной, пространственной, личной, социальной и т.д. Причем это должна быть такая структура, которая объясняет весь мир пациента, не требуя, чтобы один аспект его мира, скажем, социальный или временной, был основой для «объяснения» остальных.

В этой связи возникает как минимум два возможных вопроса. Первый — чем отличается выделение этой априорной структуры от обычной операции обобщения? И второй вопрос: являются ли эти априорные трансцендентальные категории чем-то постоянным, неизменным? Данной проблематикой активно занимался Кларенс Ирвинг Льюис (концептуальный прагматизм). По мнению Льюиса, априори вариативно и зависит от языка, тем не менее, его нельзя назвать произвольным, например, для априорных истин логики и математики вполне достаточно обладать внутренней непротиворечивостью. Но как только они применяются практически (например, различные виды неевклидовой геометрии), становится очевидным момент выбора априори и его связь с прагматическими критериями. Способ активности мышления отвечает нашей способности понимать, чтобы в условиях ускользающего опыта контролировать ситуацию. Вывод Льюиса заключается в том, что из всех априорных идей отбираются лишь те, которые обнаруживают свою полезность в понимании реальности. Причем это имеет место как для категориального мышления, так и для других видов практической деятельности.

Эмпирическое же обобщение по Льюису всегда зависит от будущего — от вероятного опыта, в то время как априорное суждение всегда верно. Эмпирическое познание собственно и заключается в противопоставлении априорного элемента хаосу чувственных данных. (Реале, Анисери, 1997, с. 701-707)

Несколько иной подход в отношении функционирования априорного мы видим у представителя Баденской школы немецкого неокритицизма Вильгельма Виндельбанда, также вплотную занимавшегося априорными принципами познания. Для Виндельбанда проявление априорных категорий и принципов в деятельности отдельного человека — не есть результат прагматического выбора, а результат спецификации абсолютного априори.

Это абсолютное априори обладает само в себе безусловной значимостью: входя в эмпирическое сознание, оно не только становится нормой для желающего познать, действовать, творить субъекта, но получает также и зависящую от особенностей эмпирического сознания спецификацию, причем спецификация эта проходит различные ступени индивидуализации, начиная с родового сознания вплоть до пространственно и временно индивидуализированной формы субъекта. (Виндельбанд, 1995, с.62)

В своей трактовке экзистенциального априори Бинсвангер занимает как бы промежуточное положение между позициями Льюиса и Виндельбанда, хотя он и опирается на другой концептуальный аппарат. Отталкиваясь от онтологии Хайдеггера, он задается вопросом, что делает возможным уникальный способ существования отдельного человека во всех сферах его существования. На этом пути, следуя за Хайдеггером, согласно которому смысл и бытие не есть разные вещи [2], он акцентирует свое внимание, прежде всего, на смысловом аспекте. Полученная в результате экзистенциального анализа априорная структура описывает способ, каким Dasein конституирует свой мир и устанавливает с ним связь.

Бинсвангер принимает онтологический тезис Хайдеггера, заключающийся в том, что конституция или структура экзистенции — есть Бытие-в-мире. На его взгляд Dasein-аналитика Хайдеггера представляет собой последовательное развитие и расширение фундаментальной философской теории, а именно теории Канта относительно условий возможности опыта (в естественнонаучном смысле), с одной стороны, и Гуссерлианской теории трансцендентальной феноменологии — с другой. Тем не менее, в своей концепции экзистенциального анализа Бинсвангер несколько отходит от «ортодоксального» Хайдеггера, в том смысле, что Dasein Бинсвангера становится не столько «вот-Бытием», в котором сущее становится сущим для человека (см. Хайдеггер 1993, с.87), а чем-то близким к понятию трансцендентального субъекта.

Для самого Бинсвангера связь экзистенциального априори с Dasein заключается в том, что Dasein конституирует свой мир с помощью смыслового контекста экзистенциального априори. Dasein находит свой мир и свое Я, конституируемое таким образом. Далее Dasein либо:

В этом смысле (а) есть ситуация душевного здоровья, а (б) — душевной болезни, предельное выражение которой — полная захваченность своим способ конституирования мира, т.е. психоз. Сущность этого процесса Бинсвангер описывает в своих клинических ставших классикой случаях «Эллен Вест», «Юрга Цюнда» и «Лоллы Фосс»:

В случае Лолы мы могли наблюдать в крайней степени феномен того, что мы называем омирением, процесс, в котором Dasein отказывается от самого себя в своей актуальной свободной потенциальной возможности быть самим собой, и предает себя особому проекту мира. Во всех этих случаях Dasein уже не может свободно позволять миру быть, но, скорее, оно все больше предается одному определенному проекту мира, захватывается им, подавляется им. Технический термин для этого состояния преданности: «заброшенность [3]».

Я показал важную роль, которую играло образование идеала в процессе растущего подавления особым проектом мира. Отнюдь не расположенный или углубляющий способность быть-самим-собой экстравагантный идеал ограничивает возможности быть-самим-собой, ограничивает настолько, что Dasein может быть собой только в довольно специфических, все более узких пределах; вне этих пределов оно становится все более зависимым и закрепощенным, то есть зажатым в тиски одного проекта, или модели мира. Это то, что мы назвали «заброшенность», поглощения существования «миром». У всех подобных случаев общее то, если выразить это обычным языком, что не способны привести в соответствие идеал и реальность; или на языке психопатологии, они представляют собой шизоидные типы. Их шизофренические состояния необходимо рассматривать только как более позднюю стадию процесса «заброшенности», т.к. Dasein все больше и больше подавляется одним единственным проектом мира. В этом смысле подавленность находит свое крайнее выражение в феномене бреда.

В противоположность предшествующим случаям, Лола не вербализует свой идеал. Тем не менее, его можно легко узнать. Ее идеал — быть одной и быть оставленной миром в покое. Она любила запираться в своей комнате, одно время подумывала о том, чтобы постричься в монахини. Мы могли бы также сказать, что ее идеал был не позволять никому и ничему приближаться к ней. Это требует проекта мира, в котором сущее вообще и, в особенности существующие доступны только посредством заранее созданного проекта чуждого, Жуткого, или в качестве альтернативы — ожидания Угрожающего. Так же как Эллен Вест стремилась к идеалу стройности, к тому, чтобы иметь бесплотное тело, как Юрг Цюнд — к идеалу социальной безопасности, так Лола пошла ко дну вследствие «претензий» нарушающего ее покой мира в целом. В то время как Эллен, голодая, искала укрытие, чтобы не потолстеть, Надя, прячась, чтобы не стать заметной, а Юрг пытался быть не «незаметным», нося защитное пальто, производя впечатление безвредного и вращаясь в обществе высшего класса, так Лола искала укрытие от мира, который нарушал ее безопасность и душевный покой с помощью непрерывного допрашивания судьбы (Бинсвангер, 1999, с. 244-245).

Таким образом, процедура экзистенциального анализа Бинсвангера заключается в определении экзистенциально априорной структуры конкретного способа существования человека, конституирующего его поведение во всех сферах его жизни. Бинсвангер рассматривает индивидуальное Dasein как конституирующее свой мир с помощью смысловой матрицы экзистенциального априори (под эгидой доминирующей категории или категорий). Экзистенциальному анализу предшествует феноменологический анализ, как средство первичной обработки информации.

Экзистенциальное априори, полученное в результате ЭА, представляет собой своего рода смысловую матрицу, являющуюся ключом к пониманию конкретных проявлений деятельности субъекта. Согласно концепции Бинсвангера, душевное здоровье предполагает осознание своего способа конституирования мира и как следствие — открытость по отношению к предоставляемым судьбой возможностям. И наоборот, захваченность своим способом конституирования мира (особым проектом мира), неспособность осознать его, приводит к психическим заболеванием. Крайнее проявление такой «захваченности» — галлюцинации, когда человек видит только то, что позволяет ему увидеть его проект, и не способен воспринимать никакую информацию извне адекватно.

Экзистенциальное априори не есть нечто постоянное и неизменное. Однако, возможность изменения как уже ранее отмечалось, по Бинсвангеру возникает лишь при его осознании. В исследовании природы экзистенциального априори Бинсвангер пытается опираться на философию Хайдеггера, причем, по мнению самого Хайдеггера, он делает это не слишком удачно, перенося понятия его онтологии (прежде всего это понятие Dasein) на онтический уровень, тем самым, придавая ему характеристики сущего, что для Хайдеггера невозможно. Тем не менее, вслед за Джекобом Нидлманом мы можем признать, что экзистенциальное априори Бинсвангера носит метаонтический характер, поскольку описывает не само отдельное сущее, а конкретный способ существования этого сущего.

Бинсвангер говорит о том или ином индивидуальном Dasein. Хайдеггер ограничивается тем, что говорит о Dasein вообще. Смысл в том, что в бытии конкретного индивидуума есть нечто, что упускается хайдеггеровским описанием Dasein. Этим нечто могут быть только экзистенциальное априори и индивидуальный проект мира. (Нидлман,1999, с.117)

Экзистенциальное априори Бинсвангера обладает явной прагматической ценностью, уже в силу того, что является ориентиром, конечной целью аналитического процесса диагностики пациента. Оно делает вышеуказанный процесс упорядоченным, в тоже время препятствуя структурированию фактического материала под заранее подготовленную схему, например под Эдипов комплекс в случае психоанализа или под одну из клинических типологий [4]. Экзистенциально априорная структура конкретного способа существования индивида может явиться основанием для собственно терапевтического процесса, который может заключаться в создании условий для осознания собственного экзистенциального априори пациентом, а затем в содействии в его перестройке.

[1] «… Другими словами, они (категории) служат только в качестве возможности эмпирического познания; и такое познание есть то, что мы называем опытом. Следовательно, любой синтез, даже тот, который делает возможным ощущение, подчиняется категориям. И поскольку опыт есть познание посредством объединенных ощущений, одни априорные законы могут дать нам знания о том, что касается опыта вообще, и о том, что есть то, что может быть познано как объект опыта.» (И.Кант, «Критика чистого разума»).

[2] Бытие светит человеку в эк-статическом проекте, в наброске мысли. Но бытие не задается этим «проектом». Сверх того, «проект», набросок смысла, в своей сути брошен человеку. «Бросающее» в «проекте», выбрасывании смысла — не человек, а само бытие, посылающее человека в экзистенцию бытия-вот, как в существо человека. Событие этого вызывающего послания — просвет бытия в качестве, которого оно есть. Просвет дарит близость бытию. В этой близости, в просвете открывающегося Вот обитает человек как эк-зистирующий, хотя сегодня он еще не может осмыслить это свое обитание как таковое и вступить во владение им. (Хайдеггер, 1993, с.205)

Это из метафизики происходящее, вдающееся в связь истины бытия с человеческим существом отношение, схватывается как понимание. Но понимание здесь вместе с тем мыслится из непотаенности бытия. Это экстатический, т.е. стоящий внутри простора открытости простора, в брошенности, набрасываемый набросок. Область открывающегося в набрасывании наброска, с тем чтобы в ней нечто (бытие в потаенности) явило себя как нечто (бытие как оно само в его непотаенности), называется смыслом. (Хайдеггер, 1993, с.33)

[3] Нельзя смешивать с понятием «заброшенности» Хайдеггера, у которого в большей степени «заброшенность» означает заданные Бытием начальные условия существования.

[4] Яркую критику такого раннего однобокого «структурирования» диагностического процесса дал Рональд Лейнг в Работе «Разделенное Я». (Лейнг,1995)

Летуновский В.В.,

Московский Государственный Университет им. М. В. Ломоносова факультет психологии Диссертация на соискание ученой степени кандидата психологических наук Научный руководитель: доктор психологических наук, проф. Леонтьев Д.А. Москва 2001

hpsy.ru

Экзистенциальная депрессия и экзистенциальный кризис

Экзистенциальная депрессия – это психическое расстройство на фоне переживаний по поводу глобальных проблем человечества, когнитивного диссонанса (конфликта идей и ценностей в сознании человека) или отсутствия самореализации. Также могут быть другие причины, в результате которых несоответствие желаемого и действительного повергает человека в угнетённое состояние. Чувство тоски, подавленности и тревоги нуждаются в посторонней помощи, если состояние человека продолжает усугубляться. Самостоятельное излечение от депрессивного состояния порой бывает невозможным. В таком случае требуется помощь специалиста.

Причины депрессии

Экзистенциальная депрессия характеризуется глубокими переживаниями по поводу отсутствия смысла жизни, несовершенства мира. При размышлениях о поиске себя и смысла существования человек ощущает полную безнадёжность, становится тревожным. Возможно, кризис был вызван отсутствием самореализации, когда человек не достиг своих целей, либо был вынужден изменить свои планы или взгляды на жизнь в силу определённых обстоятельств. Нередко существует привязка к понятию «кризис среднего возраста», при котором происходит переоценка ценностей и анализ своей жизни.

Но могут быть и другие причины кризиса или депрессивного состояния. Чувство одиночества или отрешённости от других, изоляция (например, заключение) могут способствовать кризису человека. Переживание душевной боли или терзаний, крах идеалов, аномия (несоответствие опыта и требований общества, распад системы ценностей) располагают к возникновению депрессии. Депрессия может быть вызвана приёмом психоделиков (например, ЛСД). Если длительное время клиническая картина заболевания не пропадает или даже усугубляется, то необходима помощь специалистов.

Депрессия сопровождается апатией, чувством подавленности, раздражительности, сниженной самооценкой, резко негативным взглядом на жизнь и окружающую действительность. Депрессия может усложняться психосоматическими расстройствами или возникновением суицидальных мыслей, которые сопровождаются попыткой покончить с собой.

Отсутствие аппетита, снижение либидо, нарушения сна, возникновение различных болевых и дискомфортных ощущений могут сопровождать депрессивное состояние.

Лечение депрессии проводится специалистом после постановки диагноза. Если у пациента случился экзистенциальный кризис, то, по мнению философа из Норвегии Петера Цапфе, необходимо пройти 4 этапа излечения. К ним относятся:

• изоляция (устранение мыслей, приводящих к кризису) – по мнению Цапфе, слишком развитый интеллект приводит к подавленности и формированию экзистенциального кризиса;
• фиксация – закрепление в сознании основных ориентиров, являющихся основой;
• отвлечение – занятие сознания каким-либо делом, при котором необходима максимальная концентрация;
• сублимация – направление энергии в позитивное русло.

Если же у человека именно депрессивное расстройство, то требуется медикаментозное лечение с применением антидепрессантов. Дополнительно необходимо лечение с помощью психотерапии. Также могут применяться другие методы улучшения состояние пациента: спорт, йога, правильное питание, занятие любимым делом и др.

lecheniedepressii.ru

Форум Нейролептик.ру — консультации психиатра онлайн, отзывы о препаратах

Экзистенциальная психотерапия

В.Франкл предложил термин « ноогенный невроз ». Его также называют «экзистенциальный невроз». Суть его заключается в потере смысла жизни, «духовной» проблеме, моральном конфликте. Понятие «ноогенный невроз» сейчас используют многие экзистенциальные терапевты. Мне кажется, что необходимость введения такого понятия продиктована очередной претензией человечества на свою исключительность, в которой человек наделяется чем-то «высшим», «богоподобным» .

«Есть экзистенциальный невроз, а у меня сейчас экзистенциальный психоз».

Хм. имхо, именно психоз . Старик Достоевский в Братьях Карамазовых прелестно раскрыл сию тему. Хотя, по простоте душевной, приписал оный исключительно русской душе.

А то, что Вам, дорогой друг, кажется. ну дык, это по молодости наверное. Опять же, имхо, тут ведь какая штуко, док. тут ведь мы имеем дело с сугубо динамическим процессом конденсации в перенасыщенном растворе. Некоторые люди живут словно животные. как сказал поэт «под собою не чуя страны», и в некоторм смысле человеческого у них разве что потенция

Отсюда и неврозы с психозами.

Мирошниченко 07 Янв 2009

Ноогенность как возрастозависимая характеристика

Функция. Человек не может жить не имея цели.

Франкл определенно пожал бы Вам руку.

eSperatoR 07 Янв 2009

Хм. мои амбиции не заходят так далеко.
Кстати, о необходимости введения такого понятия. Свежачок-с, т.с.

Всплеск самоубийств среди бизнесменов: в США застрелился глава компании по продаже недвижимости

Глава одной из крупнейших в США компаний по продаже недвижимости, 52-летний Стивен Гуд, был найден мертвым в своем автомобиле, припаркованном в лесном массиве близ Чикаго, передает РИА «Новости» со ссылкой на сообщение AFP.

По данным местных СМИ, Гуд выстрелил себе в голову из пистолета. На данный момент не установлено, что подтолкнуло бизнесмена на этот шаг — полиция не обнаружила предсмертной записки в его автомобиле.

Гуд являлся председателем совета директоров и исполнительным директором компании Sheldon Good & Company Auctions International, которая в 1965 году была основана его отцом. Компания Гуда занималась продажей недвижимости посредством аукционов. В одном из пресс-релизов компании говорилось, что «на рынке недвижимости Sheldon Good означает то же, что Chrisie’s и Sotheby’s на арт-рынке». С 1965 года Sheldon Good реализовала более 40 тысяч различных объектов недвижимости на сумму около десяти миллиардов долларов, отмечает агентство.

Стоит отметить, что самоубийства крупных бизнесменов участились на волне финансового кризиса. Так, накануне западные СМИ сообщили о самоубийстве немецкого миллиардера, главы фармацевтического концерна Адольфа Меркле, который, предположительно, бросился под поезд. По данным родных, финансист решил свести счеты с жизнью, потеряв сотни миллионов евро в результате мирового финансового кризиса.

В декабре прошлого года покончил с собой основатель американской консалтинговой компании Access International 65-летний Тьерри де ля Виллюше, вкладывавшей средства европейских инвесторов в финансовую пирамиду Бернарда Мэдоффа.

В октябре из-за угрозы банкротства американский миллионер истребил 3 поколения своей семьи, после чего застрелился сам. Самой маленькой жертвой многодетного отца, учинившего жуткую бойню, стал 7-летний мальчик. 45-летний предприниматель Картик Раджарам работал финансовым менеджером в компаниях PricewaterhouseCoopers и Sony Pictures, а также владел крупной финансовой компанией SKGL. За последние годы он потерял значительную часть своих финансовых сбережений из-за обвала на фондовом рынке, а его компания практически обанкротилась.

Кстати, о необходимости введения такого понятия. Свежачок-с, т.с.

Ну, здесь естественные человеческие меркантильные потребности. Без дегнек и жизни не стало. Какая уж тут «духовность» по Франклу?

eSperatoR 08 Янв 2009

Ну, здесь естественные человеческие меркантильные потребности.

Так-с. и это мне говорит молодой, подающий надежды тифоаналитик!

Мирошниченко 08 Янв 2009

Так-с. и это мне говорит молодой, подающий надежды тифоаналитик!

На самом деле, мне неловко в этом признаваться, но я, в некотором смысле, предвидел эту Вашу реакцию. И, отчасти намеренно, представил данную проблематику именно в этом ракурсе.

Спасибо за «подающего надежды тифоаналитика». Вы усмотрели в моей тифоаналитической «реакции» какое-то внутреннее противоречие?

Представьте себе,что Вы, высокооплачиваемый немецкий доктор, исповедующий технику э. психотерапии и к Вам приходит этот самый Менге. Вот, что бы Вы ему сказали по этому поводу?

Легко представил, что я доктор, с удовольствием – что высокооплачиваемый, но с трудом — что немецкий и практикующий экз.психотерапию. Я ведь отношусь к той категории врачей, которую Франкл с возмущением охарактеризовал как не отличающих «духовное измерение» от «инстинктивного».

Если серьезно, то в большинстве направлений психотерапии «ответная речь» терапевта обусловлена тем, что скажет сам клиент. А если говорить об общем подходе ЭП, то думаю, что терапевт бы центрировал клиента на рефлексии по поводу личной ответственности, выбора, свободы, смысла и пр. Не знаю, есть ли в ЭП общепринятая точка зрения на проблему самоубийства. От одного экзистенциального терапевта я услышал однозначное мнение (при этом он ссылался на Камю), что самоубийство человека абсурдно т.к. в этом случае он делает выбор, но последствия этого выбора ему не дано узнать, принять их и нести ответственность за совершенный поступок.

Гость 09 Янв 2009

..самоубийство человека абсурдно т.к. в этом случае он делает выбор, но последствия этого выбора ему не дано узнать, принять их и нести ответственность за совершенный поступок.

Мирошниченко 09 Янв 2009

Вполне логично,
а что смущает, что это однозначное мнение.
Если можно коротко, скажите о общепринятой точке зрения на проблему самоубийства в тифоанализе.

Нет, ничего не смущает. Просто я не в курсе, концепция «суицид-абсурд» это однозначная позиция всей школы ЭП или в теории ЭП есть разные точки зрения по этому вопросу?

Если коротко, то в тифоанализе самоубийство понимается как одна из форм авитальной активности с сознательными действиями направленными на прекращение жизни. Мы считаем, что суицидальная активность у человека возникает в ситуации его невозможности взять из окружающей среды все, что необходимо для нормальной жизнедеятельности и/или удалить то, что ей мешает. В результате нарушения функционирования этих двух процессов у человека усиливается психофизиологическое напряжение и возрастает детензионное влечение (т.н. «влечение к смерти»).

neuroleptic.ru

2. Экзистенциальный анализ психозов. — Теории терапиневрозов — Виктор Франкл

Показать и проявить личное в психозе — задача экзистенциального анализа. Он пытается сделать случай понятным и прозрачным в отношении конкретного человеку, трансцедентировать картину болезни на образ человека. Картина болезни представляет собой всего лишь карикатуру, теневое изображение собственно человека, всего лишь его проекцию в клиническую плоскость, причём проекцию только одного измерения человеческого бытия, именно того измерения, которое, в сущности, лежит по другую сторону невроза и психоза, и внутри этого метаклинического пространства экзистенциальный анализ исследует феномены и симптомы невротического и психотического недуга.

В этом пространстве он нечто открывает и нечто пробуждает. Он открывает там человечность, невредимую и неуязвлённую; которую всё ещё можно узреть за всеми невротическими расстройствами и психотическими сдвигами, если экзистенциальный анализ захочет нам её показать.

Как в некоторых случаях содержания остаются неосознаваемыми, так они в смысле неосознанной религиозности могут проникнуть прямо в психоз и через него достичь сознания, и тогда в психозе может проявиться подлинное и изначальное, то, что в нормальном состоянии остаётся латентным, спрятанным и укрытым под пологом заурядности и повседневности.

Вообще говоря, как и прежде, остаётся само собой разумеющимся то, что нормально функционирующий психофизиологический организм является условием раскрытия человеческой духовности. Нельзя только забывать о том, что психофизическое существо как бы оно ни обусловливало эту духовность, никак не может быть её причиной, не может породить эту духовность. При этом не следует упускать из виду и того, что в каждом случае оно является всего лишь психофизиологическим организмом, который подвергается некоторому воздействию, например в форме психотического заболевания. Нарушение психофизиологических функций может привести к тому, что духовная личность, стоящая за психофизиологическим организмом и, некоторым образом над ним, не сможет выразить себя, не сможет проявиться: именно это, не больше и не меньше, означает для личности психоз. Даже у Аллерса (R. Allers) мы читаем: «Недуг препятствует человеку в его самовыражении», — и автор не упускает возможности в этой связи выразительно указать на то, что сказанное касается также «тяжёлых дефектных состояний, например, при глубокой идиотии, обусловленной недостаточным развитием головного мозга, иди при прогрессирующей деменции в случаях разрушения мозга».

Человеческий дух зависит от услужливости тела; да, и даже более того: это тело может отказаться от своей службы — в аналогичной ситуации я говорил об «impotentia oboedientialis», созданной по образцу potentia oboedientialis.

Если я не могу обнаружить духовного человека и до тех пор, пока я не могу его обнаружить, поскольку психоз его забаррикадировал и скрыл из виду, до тех пор я не могу, само собой разумеется, воздействовать на него терапевтически, и призыв к нему должен потерпеть неудачу. Из этого следует, что логотерапевтический подход можно использовать только в клинически лёгких или средне-тяжёлых случаях психоза.

2.1. Интерпретация смысла и поиски смысла.

Как известно, мы различаем поиски смысла и толкование смысла. Попытку интерпретировать смысл бредовых картин, о которой пойдёт речь, можно понимать как поиски смысла. Мы только не должны забывать, что при интерпретации картины бреда речь идёт о толковании смысла для меня, как для врача, а мы должны были бы спросить, есть ли какой-либо смысл в том, что скрывает психоз, не для меня, как для врача, а для самого пациента. По нашему мнению, психоз имеет какой-то смысл и для самого пациента, но этот смысл не задан, он придаётся, придаётся психозу самим пациентом: больной — вот кто придаёт своей болезни смысл. Прежде всего, он должен этот смысл найти, и он его ищет.

Вспомним о том, что экзистенциальный анализ старается не только что-то открыть, но и что-то пробудить. Он открывает человечность, невредимую и неуязвимую. Существует три экзистенциалии, которые не только характеризуют, но и конституируют человеческое существование как таковое, именно как человеческое: духовность, свобода и ответственность. И как только экзистенциальный анализ попытается открыть духовность в психотическом существовании, он сразу же займётся и тем, чтобы пробудить в нём свободу и ответственность.

Фактически даже психотическое существование обладает некоторой степенью свободы — свободы в отношении победы над психозом, а также последним остатком ответственности — ответственностью за преодоление психоза, за придание определённой формы судьбе, называемой психозом. Ибо эта судьба всё ещё может быть как-то оформлена и нужно это сделать.

2.2. Экфорирование и апеллирование.

Экзистенциальный анализ выводит на первый план, экфорирует, неповреждённую и неуязвимую духовность, которая всё ещё стоит за психозом; он апеллирует к свободе, которая всё ещё стоит над психозом: свобода спорит с психозом: либо она устоит перед ним, либо с ним примирится. Другими словами, экзистенциальный анализ, поскольку он является видом психотерапии или как только он становится видом логотерапии, не только экфорирует духовное, но и апеллирует к этому духовному — он апеллирует к своеволию духа. При этом мы осознаём, насколько омерзительным может быть слово «апеллирует» в глазах современной психиатрии. Однако разве не фон Байер (W. von Baeyer) сказал, что врачебная педагогика заблуждений апеллирует к свободе и ответственности? Разве не сказал Зегерс (J. Segers), что «необходимо определённое нравственное мужество для обращения к ответственной свободе», что «мы в своём лечебном учреждении должны подняться на эту ступень»? Разве не указал Меннингер-Лерхенталь (Е. Meninger-Lerchenthal) на то, что «меланхолия иногда не достигает ядра личности, в котором держится её основная установка»? По нашему мнению, духовная ипостась человека, страдающего эндогенной депрессией, может воспротивиться атаке психофизиологического организма и вырваться из процесса организменного заболевания. Фактически, при эндогенной депрессии мы имеем дело с психофизиологическим воздействием; ибо психическое и физиологическое при ней задействованы в равной степени, как бы подключены параллельно. Рука об руку с психофизиологической депрессией идут соматические нарушения менструаций, секреции желудочного сока или ещё что-либо подобное. Эндогенная депрессия поражает желудок, кожу и волосы, тело и душу, но никак не дух. Точнее, воздействию подвергается только психофизиологический организм, но не духовная личность человека, которая именно как таковая, как духовная, и не может подвергнуться воздействию. Может ли ceteris paribus быть так, что один человек дистанцируется от своей эндогенной депрессии, а другой оказывается в неё погружённым, — это зависит не от эндогенной депрессии, а от духовной личности человека. Мы видим: психофизиологическому параллелизму противостоит психоноэтический антагонизм. И к нему стоит апеллировать.

2.3. Дазайн-анализ психозов.

Дазайн-анализ Бинсвангера лишь в малой степени учитывает возможность такого обращения. Но это не должно при сравнительной оценке экзистенциального и дазайн-анализа существенно перетянуть чашу весов. Однако дазайн-анализ не решает психотерапевтических задач; по крайней мере, Босс (М. Boss) утверждает, что дазайн-анализ не имеет ничего общего с психотерапевтической практикой. Если экзистенциальный анализ пытается служить делу лечения неврозов, то заслуга дазайн-анализа в том вкладе, который он внёс в понимание психозов. (В этом смысле дазайн-анализ является не противоположностью экзистенциального анализа, а его дополнением). Ради этого понимания дазайн-анализ должен установить целостность существования-в-мире (Хайдеггер), тогда как экзистенциальный анализ должен увидеть в этом единстве многообразие, должен расчленить целостность на отдельные измерения, вычленив в этом многообразии экзистенцию и бытие, личность и организм, духовное и психофизиологическое, чтобы иметь возможность апеллировать к личности и взывать к своенравию духа. Если он позволит духовной личности раствориться в некотором ноопсихофизиологически нейтральном существовании, то к чему он тогда должен обращаться и к чему апеллировать? Адресат будет неизвестен. К своенравию чего взывать? Против чьей призрачной власти его нужно будет применять? В человеке нельзя будет провести различие между духовной личностью и больным организмом. Человек с эндогенной депрессией больше не сможет дистанцироваться сам от себя. Он будет целостно поражён эндогенной депрессией, ибо психотический человек, чьё нынешнее-такое-и-никакое-иное-существование-в-мире так успешно и заслуженно, постарался установить дазайн-анализ, — этот человек будет настолько проникнут и пронизан данным способом существования-в-мире, так будет погружён в свой способ существования-в-мире, что придётся говорить об инфильтрации, инфузии и диффузии этого существования в психозе. С точки зрения дазайн-анализа, для человека-психотика не существует возможности выбраться из психотической оболочки нынешнего-такого-и-никакого-иного-существования-в-мире.

Если мы сначала ограничили область действия психоанализа в области его притязаний на вклад в понимание психогенного в психозах, то теперь вспомним о том, что психоанализ сам себя понимает и называет динамической психологией; в отличие от этого дазайн-анализ соответствует психологии, которую можно охарактеризовать как статическую, тогда как логотерапия, в отличие от них обоих, должна быть названа апеллятивной психотерапией. Для логотерапии биологический факт, вроде психоза, несмотря ни на что, ещё не является биографическим фактом; ибо если дазайн-анализ сосредоточен на единстве в многообразии «тела-души-духа», то логотерапия, наоборот, сосредоточена на многообразии человеческого бытия, невзирая на его единство, а именно на духе в некотором факультативном его антагонизме душе и телу, который мы (в противоположность психофизиологическому параллелизму, являющемуся обязательным) назвали психоноэтическим антагонизмом. Основной тезис логотерапии по поводу фатальности психоза для неё самой, то есть для логотерапии, не является фаталистическим. Правда, в пределах генеза психозов она не признаёт никакого истинного психогенеза, только псевдопсихогенез, а именно психическую патопластику; однако она признаёт строгие показания к психотерапии даже при психозах, само собой разумеется, только при условии и в рамках одновременной соматотерапии.

www.psyoffice.ru